Мобильная версия
Наверное, таких девушек, которые в конце месяца хотят подработать в сфере секс-услуг, когда от зарплаты остаются копейки, в нашей стране немало. Я нисколько не осуждаю этот вид заработка. Если бы у нас МРОТ был не 7 тысяч рублей, а 100 тысяч, как в Германии, то и девушек, дающих в газетах и соцсетях объявления о секс-услугах, наверняка было бы меньше.
Короче, мне понравилось одно объявление. Внизу живота я ощущал такое неодолимое желание секса и погружения в теплое женское лоно, что набрал номер и позвонил. Девушка жила в общежитии. Я услышал приятный тихий голос. Если бы он был прокуренный и грубый, я бы просто положил трубку.
Через час девушка была готова меня принять у себя. Я быстренько переоделся, спрыснулся своим английским парфюмом, и, ощущая вульгарный и пьянящий дух секс-охоты, отправился вон из дома, в декабрьскую стужу.
Седьмой этаж. Полумрак. В комнате большая кровать. На кухне за дверью горит свет. Девушку звали Ира.
- А кто у тебя там за дверью?
- Подруга. Мы вдвоем живем.
- Она к нам не присоединится?
- Нет, она скромная.
Ира ведет меня в комнату, провожает в душ. «Ничего, симпатичная», - удовлетворенно отмечаю я про себя, оценивая на ходу весьма выразительную попу девушки в черных джинсах, и выпирающие сквозь пуловер груди.
Через пару минут я вернулся в наше гнездо разврата. Иринка уже разделась, и, юркнув под простыню, ожидала моего прихода.
В комнате она жила с подругой и ребенком.Средств студенткам, естественно, не хватало. Приходилось подрабатывать, в том числе и таким нетривиальным образом. Ну не воровать же, согласитесь?
У некоторых возникает вопрос: а где муж, отец ребенка? Где ребенок? А будто вы не знаете! Отец далеко, а ребенок у соседки за стенкой.
Я не стал выспрашивать подробности, поскольку не за этим пришел. Иринка маняще выглядывала из-под белой простыни, соблазнительно обнажившись. Трусики и лифчик лежали на кресле. Мне нравится любоваться женским бельем, и я заметил, что они подобраны не без вкуса. Иринка была классная, добрая, общительная, от нее хорошо пахло, с ней было легко.
Она взяла в теплую ладошку мой напряженный член и принялась его медленно и ласково мастурбировать. Наверно, сказывался опыт, но меня это не смущало. В конце концов, девушке было уже лет 25. Я уткнулся лицом в ее черные кудряшки и весь отдался накрывшей меня с головой половой истоме, чувству щемящей нежности, неожиданному сближению двух наших тел и сердец…
Ладошка Иринки скользила по члену все быстрее, все изобретательнее, с разной степенью обхвата и сжатия… Мой затвердевший пенис, как зверь, уперся в горячее бедро моей Ассоль, и просился в назначенное ему природой углубление…. Желание трахнуть эту симпатулю во все имеющиеся отверстия нарастало с каждым мгновением.
Вскоре меня обуяла смесь животной страсти и жгучей похоти…
- Выеби меня! Трахни в попу! Затрахай! Отдери меня по полной! – слышалось мне в моем мозгу.
Я купался в этом потоке, и это был уход от проблем, глоток свободы, и одновременно акт любви к самому себе. О моих любовных приключениях никто не знал и не узнает, при моем положении и статусе такие выверты и походы за секс-услугами весьма предосудительны, но именно нарушение общественной нравственности и доставляет мне необычайное удовольствие.
Я погрузил в Иринку свой член и заскользил в ней, теряя остатки сознания и моральной трезвости. Наверное, так трахаются только влюбленные: вжимаясь друг в друга от паха до подбородка, вкручиваясь в глубину, ритмично раскачивая яйцами, подмахивая пламенеющим лобком и обмениваясь потоками слюны…
Где она – конечная цель этого секс-урагана? Я не знаю… я жестко обрабатывал Иринку своим бычьим плугом, с тем, чтобы забыться в ее стонах, в ее поту, вставляя в ее заднее отверстие смоченный слюной палец, обхватывая губами ее маленький язык…
Вот Иринка всосала ртом мое бесстыдное и похотливое орудие, я вырвался, заново задвинул ей по самые яйца, и вспыхнул в оглушительном оргазме, оросив затраханное влагалище их содержимым…
В нескольких шагах от наших совокупляющихся и влипших друг в друга тел была еще одна девушка. Я забыл о ее присутствии, а когда вспомнил, то подумал: пусть порадуется за свою подругу, и взгрустнет, что отказалась быть третьей.